| |
|
ПОД КНЯЖЕСКИМ ГЕРБОМ
Очень недолго судилось ей быть полновластной королевою.
Не признанная большей частью подданных, она навсегда осталась лишь королевой своего короля.
И вдохновительницею многих поколений художников, писателей, поэтов, мистиков, став легендой, мифом, художественным образом.
Через год после официального коронования, осенью 1551 года на руках у мужа умерла королева польская Барбара из рода Радзивиллов.
Король Сигизмунд-Август оплакал ее и со всеми подобающими почестями похоронил. Правда не в королевской усыпальнице, чтобы не усугублять недовольства шляхты и всевластной королевы-матери Боны, а в родном для Барбары Вильно.
Спустя год король женился снова, избрав супругою младшую сестру своей первой жены из славного семейства Габсбургов. Но выполнить задачу королевского брака не удавалось и на этот раз. Не было счастья в королевском семействе, не случалось главное – не было наследника.
Королева-мать Бона из рода миланских герцогов Сфорца, потеряв мужа, Сигизмунда Старого, потеряв контроль над сыном, Сигизмундом-Молодым, занявшим трон, покинула польские пределы, захватив сундук с драгоценностями и молодого придворного кавалера в утешение. Скоро она скончалась во дворце на берегу теплого моря, как говорили, не без помощи спутника, унаследовавшего имущество королевы.
Сам Сигизмунд-Август так и покинул сей мир бездетным…
Пережили их и материальным свидетельством объединивших их чувств остались письма. Автографы королевской любви.
А вот родной брат Барбары Радзивилл Николай, прозванный Рыжим, детей имел, в том числе и сына Кшиштофа прозванного Пьорун – УДАР МОЛНИИ.
Прямые потомки королевы польской из княжеского рода Радзивиллов – фигуры заметные на исторической сцене второй половины ХVII века. У Кшиштофа Радзивилла Пьоруна было двое сыновей – Януш и Богуслав.
Читатели и почитатели исторических романов Генриха Сенкеквича «Огонем и мечом», «Потоп», «Пан Володыевский», конечно же, помнят героев эпопеи – Януша Радзивилла, Виленского воеводу, Великого Гетмана Великого Княжества Литовского, который в 1655 году во время шведско-польской войны принял сторону победоносного Карла Х Густава, взявшего Варшаву и Краков, и погиб в осажденных отрядами Льва Сапеги Тикоцинах. Конюшим Великого Княжества Литовского был его брат князь Богуслав Радзивилл.
И это не только персонажи исторических романов, но и вполне реальные люди с подлинными замысловатыми судьбами. Когда политическая конъюнктура изменилась и шведы, бросив польский фронт, пошли войной на Данию, Богуслав Радзивилл подвергся на родине заслуженному суду чести за сочувствие оккупантам за сотрудничество с врагом, но проявил мужество и стойкость присущие княжескому роду, выстоял под ударами судьбы, стиснув зубы, был сеймом 1657 года полностью амнистирован и восстановлен в правах.
Псосле смерти Януша Радзивилла его огромные владения унаследовала дочь от первого брака с Марией Потоцкой Анна-Мария, пятнадцатилетняя княжна. Опекуном ее стал, разумеется, родной брат отца Богуслав Радзивил, единственный представитель славного старокняжеского рода мужского пола, сохраняющий кровную связь с королевской ветвью Барбары.
Всемогущий драматург так распределил роли, что сорокапятилетний потрепанный жизнью губернатор Княжеских Прус, князь Богуслав Радзивилл для спасения огромного имущества семьи, защиты чести рода, поддержки его влияния выбрал себе в невесты владеющую большей частью радзивилловского состояния племянницу свою Анну-Марию, княжну Радзивилл, двадцати четырех лет.
Корысть, холодный прагматический расчет, цинизм, сластолюбие или подлинное высокое чувство, глубокая страсть, настоящая любовь? Что это было?
Письма князя Богуслава адресованные избраннице Анне-Марии сохранились.
"Из Кролевца, 1664 года июля 17 дня.
Светлейшая Княжна и моя сердечно любимая Ануся!
Вашей Княжеской милости не может быть столь скучно без меня, как мне тоскующему сердечно без Вашей Княжеской Милости, и кажется, что на расстоянии любовь моя безрассудная к Вшей Княжеской Милости чем дальше, тем более крепнет.
Нынче нет ни минуты ни днем ни ночью, чтобы я не думал о Вашей Княжеской Милости и том, как бы поскорее сделаться мне окончательно осчастливленным.
Однако же заключительная резолюция не только из-за меня, но и из-за Вашей Княжеской Милости зависла, потому прошу Вашу Княжескую Милость не обижаться за уточнение некоторых пунктов наших отношений.
Прежде всего: ежели от Папы Римского разрешения не будет, то в таком случае Ваша Княжеская Милость хотела бы выйти за меня, слугу своего?
Во-вторых, если мы поженимся без папского благословения, возрастающий шум, упреки, умножающиеся проблемы не станет ли Ваша Княжеская Милость ставить мне в вину, а сносить все терпеливо и не показываться в тех местах, где подстерегать Вашу Княжескую Милость могут неприятные впечатления с этим связанные?
И в-третьих, ежели бы мне пришлось в ущерб нам обоим некое решение принять, то, будучи даже в неких чужих краях, Ваша Княжеская Милость хотела бы участь мою разделить и за фортуной моей вслед идти? Потому как сила силенная у нас недоброжелателей, и ко всему готовыми мы быть должны, ибо зла в мире больше чем добра ожидать приходится.
Будь снисходительна, Ваша Княжеская Милость, что так открыто пишу исполненный искреннего, доброго и любовью возвышенного чувства. Уже я буду изыскивать все возможные способы для нашего соединения.
Обнаружил тут я некое письмо пана теперешнего Гетмана Польного Литовского к нашему слуге пану Коханскому написанное в материи женитьбы на Вашей Княжеской Милости. Оцените, Ваша Княжеская Милость, как это люди легко забываются: я предпочел бы умереть, чем такого дождаться. Пани Добжинская простилась с этим миром в родах. Прошу же, моя любимая милостивая Княжна, будь ко мне любезна, не забывай того Богуся, который есть и будет до гробовой доски твоим…
+
Из Кролевца, 1665года февраля 16 дня.
ПРЕСВЕТЛАЯ КНЯЖНА МОЯ!
Уж я вижу неискреннюю Вашей Княжеской Милости любовь ко мне – ежели рекомендуете мне другую даму…
Если бы я посоветовал Вашей Княжеской Милости идти замуж за другого, а не за меня,- как бы ты обо мне подумала? Но я склонен отнестись к этому, как к шутке и совсем иначе сужу о подлинных чувствах Вашей Княжеской Милости мне предназначенной свыше и об их постоянстве…
…Голландского полотна, саблю и шапку посылаю Вашей Княжеской Милости; о. Если бы сам я мог в то полотно превратиться и стать сорочкою Вашей… Но так как это невозможно, думаю о том, о чем писать не стоит: умной будет достаточно.
При сем всего себя препоручаю любезности Вашей Княжеской Милости.
+
Из Кролевца 1665 года февраля 20 дня.
СВЕТЛЕЙШАЯ КНЯЖНА!
Душевно рад получению известий о Вашем благополучии и успехах Ваших, из чего следует, как минимум, что Всевышний здоровую и веселую Вашу Княжескую Милость оберегает. Относительно же того, что Вас перепугало прибытие пани Корф. То это меня ничуть не удивляет. Я и самого его не слишком жалею, потому как ничего хорошего и не стоит. К тому же – когда от него жена уже с кавалером убегала,- он не должен был принимать ее обратно, но приказать тут же убить ее; а так как пожалел, миловал, то сам и виноват, - оба достойны крепкого сука. И этот в свое время наговорил достаточно о покойном князе, а теперь снова лезет что-то предпринимать - таков теперь свет.
Что сильно удивляет – я до сих пор ничего не получил от пана Мориконя…
От Вашего двора случаются разные новости, вот конкретно о Вашей Княжеской Милости таковые теперь: что поклялись Вы не ждать меня более чем до Пасхи Святой, ну а если тогда ожидания не оправдаются, то уехать из Митавы к родичам и оттуда меня обвинить перед Трибуналом – мол, я насильно заточил Вашу Княжескую Милость…
Симпатичненькие эти байки сочиняют досужие головы, мне о них заботливые приятели рассказывают, а я смеюсь… Таковы нынче люди в свете, но мы заткнем всем тем людям рты, когда поженимся, чему Всевышний да поспособствует как можно скорее…
+
Из Кролевца 1665 года марта 4 дня.
СВЕТЛАЯ КНЯЖНА!
…Папское Разрешение, о котором многие лица хлопотали, со дня на день будет в городе. То есть предпринятые затраты начинают оправдываться, – оно в Риме подписано и печать соответствующая для надлежащего использования поставлена. Поблагодарив Господа за все содеянное, все же не станем об этом излишне распространяться.
Венчать нас должен будет ксендз католический, когда прибудет – потому как именно на этом условии благословение было подписано. Ну и не станем святейшество огорчать. Даже если церемония должна будет совершиться в Митаве. Приехать инкогнито все равно не удастся – не менее 1000 коней и людей будут в сопровождении – эдак мы враз всю Митаву объедим. Однако, надо думать о том, что уже скоро Разрешение будет в руках и дело без осложнений надо доводить до конца; иначе как бы не пришлось за ужином яд употребить…
А пока есть время Вашей Княжеской Милости подумать, собственно, вот о чем – ежели, зная мои фантазии и настроения, мой нрав, собираетесь выходить замуж, то может быть лучше за кого-нибудь другого? Достаточно и того, что я Вашу Княжескую Милость всем сердцем люблю, но принуждать Вас к чему бы то ни было не хочу, воля Ваша. Пусть то случится, что Господь назначил. Чему быть суждено,- я же предпочел бы скорее умереть, чем видеть, как Ваша Княжеская Милость из страха принимает решение и что-то совершает, а затем меня упрекает. Достаточно и того, что еще раз пишу о том, что невыразимо Вашу Княжескую Милость люблю.
И более не имея о чем писать, любезности Вашей Княжеской Милости всего себя препоручая, остаюсь неизменно Ваш…
Хлопоты в канцелярии Папы Римского вызваны были несколькими причинами. Ну, во-первых, конечно же, только Рим мог позволить сочетаться браком столь близким кровным родственникам – дяде и племяннице. По ходатайствам различных дворов из соображений прежде всего династической необходимости это делалось не столь уж редко. Так что процедуру можно считать достаточно отработанной. Во всяком случае ни в коем случае не чем-то экстраординарным, выходящим за рамки допустимых снисхождений.
Надо полагать, что Радзивиллы тоже сумели найти весьма веские аргументы для мотивированного обращения к Наместнику Апостола Петра на земле главе католической церкви. Но помимо всего прочего братья Радзивиллы Януш, покойный отец Анны-Марии, и Богуслав были кальвинистами. Приверженность князей протестантизму, собственно и способствовала и объясняла во многом их прошведские взгляды.Тогда как сама княжна Анна-Мария была крещена католичкою.И эти обстоятельства могли быть улажены исключительно папским благословением. Которого и добивался князь Богуслав через доверенных лиц в Риме. Цель упрочить положение рода Радзивиллов была весомее и важнее тонкостей религиозных разночтений католического и кальвинистского обрядов венчания. Когда и в третьем тысячелетии вражда меж протестантами и католиками не прекращается и выливается в жестокие столкновения, следует отдать должное толерантности князя Богуслава, идущего в веке семнадцатом на все возможные компромиссы к примирению.
Но отнюдь не в безвоздушном пространстве обитали и потомки королевы Барбары. Если одна война со Швецией закончилась, то практически не прекращались военные конфликты с ближайшими соседями. Разделенная на Правобережную под польским покровительством и Левобережную под рукой Москвы, Украина после смерти Богдана Хмельницкого пылала в смутах и распрях.
Король Польши Ян Казимир войдет в историю как король-затворник, он добровольно оставит трон и примет монашеский постриг, долгие годы проведет в монастырских кельях молясь о спасении души.
Русский царь Алексей Михайлович еще целое десятилетие будет на престоле, женится на Наталье Нарышкиной и та вскоре родит ему сына-наследника Петра Алексеевича, с которого начнется новая история новой Империи.
Мелкий киевский шляхтич Ян Мазепа при польском королевском дворе делает карьеру, выслуживается из пажеского хвоста свиты до порученца – с заданиями дипломатического свойства ездит к Хмельницкому Юрию, затем к гетману Тетере,- он уже обозначен в Разрядной книге, числится именно как «посланник».
Именно на 1660-е годы приходятся и последний поход польского короля войной для возвращения Левобережной Украины в свои владения,- поход неудачный. И поражение ставленника Польши гетмана Тетери, и укрепление Левобережного гетмана Петра Дорошенко, признавшего себя официально вассалом Турции.
Отголоски политической напряженности постоянно присутствуют даже в любовных письмах князя Радзивилла.
Тут же уместно указать и на причину, почему не сохранились ответные письма Анны-Марии князю Богуславу: он сам в том признавался с присущей ему откровенностью. Напуганный интригами, преследованиями и возможностью при желании любой клочок бумаги использовать против него, он все письма, в том числе и от невесты своей, немедленно после прочтения сжигал, - стало быть, уничтожал возможные улики…
И ничего не остается нам кроме как возблагодарить судьбу и родственников Анны-Марии не столь параноидально-осмотрительных за то, что письма самого князя Богуслава Радзивилла сохранены до наших дней…
СВЕТЛЕЙШАЯ КНЯЖНА!
Нет ничего такого, чего не одолела бы любовь моя. Я не знаю, чего Вашей Княжеской Милости от меня нужно когда так горячо просить изволишь прощения…
Вот только бы Разрешение из Рима пришло и не объявился какой-нибудь новый черт, Которому нужно будет крепко дать кулаком в зубы!
Господь Бог нам поможет, только бы Ваша Княжеская Милость искренне меня любила, потому что без этого все наши планы замыслы и начинания ничего не стоят. И не будет Благословения Божьего, столь необходимого такому делу. Пусть же Господь Бог направляет сердце Вашей Княжеской Милости ко мне, а я буду всегда неизменным .
Р.S. Моя сердечная Княжна, очень у меня плохо с глазами. Запрещают доктора мне писать, но Вашей Княжеской Милости, утешенью моему, отважился я нарушить запрет, хоть бы и ожидало меня наказание или даже полная слепота…
+
Из Кролевца, 1665 года апреля 2 дня.
СВЕТЛАЯ КНЯЖНА!
Все еще звеню зубами и едва перо мое из рук не выпадает – так я слаб. Но с Божье помощью и это скоро пройдет.
Позволение из Рима приползло, вместо печати – олово на шнурке из лыка, пергамент плох, в дырах и почерк старинный – чтобы верилось, что от Папы-рыбака пришло. Теперь надеюсь и на второе – так как в это Епископу не все прибавлено, что именно брак должен дать. С Епископом еще придется иметь дело и хлопотать, ибо люди это необразованные. Но и то одолеем. Единственно прошу, е5сли Ваша Княжеская Милость искренне желает, чтобы это произошло между нами, то о разрешении ни живой душе, даже Княгине, ни слова не говори, потому что все твое окружение и особенно Княгиня молчать не умеет – и даже если в шутку что-то обронишь, то становится известно в Берлине…
+
Из Кролевца 1665 года, апреля 22дня.
СВЕТЛЕЙШАЯ КНЯЖНА!
Не знаю, что с нашей почтой, которая так нескоро доставляет письма. Быть может временами в Мемеле (теперь это город Клайпеда) лежат. Иначе бы Ваша Княжеская Милость уже давно о том знать должна, что хвороба оставила меня. А ты только теперь об этом пишешь.
Позволение на брак не на порванном пергаменте написано, но на грязном. А печать потому на лыковом шнурке висит, что Апостол Петр был рыбаком, а Папа – его наместник на земле хочет чтобы скромный вид рыбацкий дух означал, и вместо шелкового шнурка печать вешают на обычном лыковом.
Посылаю копию Позвления и все мне в ней нравится кроме того, что меня сыном, а Вашу Княжескую Милость дочерью в ней титулуют.
С Епископом Виленским мы никаких дел иметь не станем. Только с Епископом Жмуйдским, действительно нашим дальним родственником. Однако он бы с большим удовольствием повенчал Вашу Княжескую Милость с кем-то из своих племянников, чем со мной. И нет уверенности, что он не станет усложнять наше дело…
+
Из Кролевца 1665 года, апреля 15 дня.
СВЕТЛАЯ КНЯЖНА!
Очень прошу, чтобы мое состояние Вашу Княжескую Милость ни в коей мере не огорчало, ибо грусть и печаль Вашей Княжеской Милости не отвратят ни болезни ни смерти моей. Глаза мои по-прежнему болят, а сердце – сохнет. Тебя, мое утешение, не вижу. С Разрешением полученным предпринимаю потихоньку официальные шаги, кошель со 100 червоных послал в Официал, посмотрим, какое вызовет действие, и что ответят – дам знать Вашей Княжеской Милости.
В Отечестве нашем складывается весьма тяжелая перспектива: с паном Любомирским уже открыто идет война и все живое к сражениям готовится…
Платья Вашей Княжеской Милости, что я в Париже заказал, уже в пути; они изготовлены очень а ля мод,- хотел бы я сам Вашу Княжескую Милость в них наряжать и раздевать…
Пан воевода Сендомирский Замойский скончался, вдова его теперь достанется Пану Собесскому нынешнему коронному Маршалу…
+
Из Кролевца 1665 года, апреля 298 дня.
СВЕТЛАЯ КНЯЖНА!
Для лечения глаз я пробовал употреблять все, что мог, кроме молочка. Но все еще болят. В Теплиц уже писал, что не поеду, разве что Ваша Княжеская Милость сама этого потребует. Королева уже знает о Разрешении и говорит о нем громко, что меня вовсе не радует, боюсь, нам это может доставить неприятности, в любом случае трудно понять, чего она хочет. Пишет мне, позволяет от имени короля ехать в Теплиц и благословляет наш с Вашей Княжеской Милостью брак, но я и понятия не имею откуда вдруг такая милость исходит.
Его Милость пан Хоронжий по всей видимости возьмет в жены воеводшу Сендомирскую, все судачат об этом, но помолвки во всяком случае сейчас в Варшаве не будет: ибо королева не поедет. Наша кузина, пани Виленская живет при пани жене Канцлера Литовского и языком мелет все, что слюни в рот занесут. Его Милость Курфюрст в Прусах не будет. Собирается в дорогу до Клевии. И это плохо, потом у что опасаюсь я как бы дружба между двором и ним не пошла на убыль. Стали бы мы тогда весьма и весьма несчастливыми людьми, потому что в Польше среди этих диких людей жить мне не представляется возможным, ибо как только кто-то тут напьется, немедленно на отца покойного Вашей Княжеской Милости нападают и острят свои грязные языки. Беспокоит меня это, но даст бог и все еще переменится.
Еженощно вижу Вашу Княжескую Милость в снах и очень мне жаль, что зубки Вам докучают и головка болит. Зубы надо будет обязательно вырвать, потому как иначе заразят другие зубки, ну и цукерок пора остерегаться.
И не зря я просил Вашу Княжескую Милость отвыкать от слишком теплого жилья – ибо для меня это просто смерть, и от одного напоминания голова идет кругом. «Будем из-за перины ссориться!» Кто кого победит? Тот, кому больше будет хотеться. Я лишь еще раз напоминаю, что от перин тело слабеет, рыхлеет а еще говорят, что перина пот стимулирует, а от этого желтизна тела…
+
Из Кролевца 1665 года, мая 20 дня.
СВЕТЛАЯ КНЯЖНА!
Глаза мои по-прежнему болят, так что едва писать способен…
Большие дела требуют большого времени и не может ими человек так распоряжаться, как вздумает. Да и свадьба нас не порадует, если пойдем следом его Милости Пана Собесского, нынешнего Маршала Великого Коронного, который неделю назад женился на вдове воеводы Сендомирского Замойской, что овдовела всего шесть недель тому и даже у тела супруга не была. Отправился он – даже без банкета – сразу с ней в постель. Сама эта церемония, признаюсь, и краткая и не столь расточительная, мне нравится, однако вдовьи приличия и сама процедура вдовства по меньшей мере должна была быть соблюдена, - человек достойный, супруг, видевший ее в нужде, сделавший Госпожою, достоин хоти бы капли уважения и слёз. Другой домашний пример преподает пани Дембовская, которая уже тоже вышла замуж за Его Милость Пана Каштеляна Полоцкого Корсака, а совсем недавно лишалась чувств у гроба мужа – видно так хотелось поскорее замуж. Ну что ж, за то пани Замойская будет вознаграждена, получая в мужья столь эксцентричного мужа, какого во всей Польше не сыскать…
+
Из Кролевца 1665 года, мая 29 дня.
СВЕТЛЕЙШАЯ КНЯЖНА!
Чем меньше церемоний в письмах Вашей Княжеской Милости обнаруживаю, тем в высшей Вашей Княжеской Милости ко мне степени чувства убеждаюсь, а тем более в искренности Вашей Княжеской Милости. А также любовью наполненные письма Вашей Княжеской Милости сердце и душу мои преображают и новые вспышки страсти возбуждают. Однако некоторые параграфы меня сердечно огорчают, когда читаю, к примеру, что Ваша Княжеская Милость изволит порой допускать сомнения в моей любви, моем постоянстве и что, мол от разочарования готова идти замуж за Сапегу или за какого-нибудь немца и что мне уже верить не будешь, ежели до осени не поженимся.
Да провалиться мне под землю, если я хоть в какой-то степени причастен к замедлению процесса и если бы всей душой моей я не рад был бы прямо сейчас видеть Вашу Княжескую Милость рядом с собой. И не шутки ради выложил я 10000 за Разрешение из Рима. Ожидая уже такое время, нужно набраться терпения и подождать еще немного, потому что в делах женитьбы всегда случаются какие-то препоны…
+
Из Колевца 16654 года, июня 7 дня.
Мон тре шер кор!
Моё дражайшее сердце!
Этому, Ваша Княжеская Милость, ты никогда не поверишь: чудесным образом чем дальше, тем сильнее люблю Вашу Княжескую Милость, искренне так, что даже в пташку бы охотно превратился чтобы лететь к Вашей Княжеской Милости!
Видит бог, сердце мое, что это чистая правда. Новые и новые неприятности со стороны двора чем дальше тем больше меня подстерегают. Если бы мог человек жить одним только ветром и ни от чего более не зависеть, то, взяв лишь Вашу Княжескую Милость с собою и покинув все имения, поехал бы куда глаза глядят, так как от двора уже давно нам ничего хорошего ждать не приходится и пережить недругов наших всех вряд ли удастся – разве что Господь Бог решит сотворить чудо…
+
Из Кролевца 1665 года, августа 8 дня.
Мон шер кор!
Моё дорогое сердце!
Ничто меня так не волнует, Ваша Княжеская Милость, лишь бы мы были вместе, ну ежели не случится, то превратимся мы в мизернейших червяков, и я предпочел бы себе в лоб выстрелить, нежели дожить до такого.
Об Их Королевской Милости очень плохие приходят известия: якобы попал он в осаду и все казаки его бросили, одним словом – плохо дело…
Пан Гетман Литовский Польный в Вильно приехал и снова угрожает Вашей Княжеской Милости. Если бы доведались о чем-то таком, богом заклинаю, - езжайте немедленно в Мемель,- ибо никто и никогда сильнее и искреннее меня тебя, Ваша Княжеская Милость, любить не будет.
Богом клянусь, ведающим сердца людские…
+
Из Кролевца 1665 года, октября 7 дня.
Светлая княжна и утешение мое.
Не ведаю каким именно несчастьем это приключилось, что в канцелярии моей забыли письмо мое адресованное Вашей Княжеской Милости отправить, но рассчитываю на прощение Вашей Княжеской Милости, ибо уже дано пяти чиновникам хлыста за это…
+
Из Кролевца 1665 года, октября 14 дня.
Мон тре шер кор!
Со слугою Его Милости Князя посылаю Вашей Княжеской Милости то. Что сумел наилучшего тут достать в Кролевце. Старого атласу ни тут ни в Гданьске купить невозможно, нашел другой – флоризированный (украшенный цветочным рисунком) атлас и посылаю, но зато хватит тебе его и на три панны…
+
Из Кролевца 1665 года, октября 24 дня.
Светлая Княжна!
Ну вот теперь назначенного срока никоим образом я изменить не смогу: я и вещи из Кайдан вернуть приказал. Два кольца обручальных уже у меня, - очень дорогие!
Девушкам Вашим послана наилучшая от Шуберта материя, какую только можно достать. Это верно. Что княжнам на свадьбах следует носить платья с длинными хвостами, ну а как случится венчаться нам в какой-нибудь деревне по дороге, где не до переодевания… Как-то бы так устроить хотелось, чтобы папский священник ничего не знал о нашем венчании вплоть до того момента пока не станет его свершать, иначе – жди напастей. Помнится, Вашей Княжеской Милости сестра обещала запереть Вас, когда узнает о свадьбе, и знать о том и видеть вас никто кроме меня одного не будет,- а вот теперь и она прежде всего думает почему-то о хвостах, против чего я, собственно, ничего не имею и не возражаю. Мне бы самому хотелось быт в черном, таков и в этих и в чужих краях обычай, но ежели Вашей Княжеской Милости это не покажется. Расстараюсь и о пёстром платье, чтобы уж совсем на дятла походить…"
Уже весной 1667 года Анна-Мария родила князю Богуславу долгожданного ребенка.
Казалось бы, самое время жить и радоваться счастливой семейной благодати. Но судьба королевы Барбары, оставившей своего возлюбленного мужа на втором году брака, повторилась: Анна-Мария умерла в родах, оставив дядю-мужа вдовцом с новорожденным на руках. Это была дочь, девочка, нареченная Людвикой-Каролиной.
Князь Богуслав поспешил за своей супругою, скончался через год.
И стала Людвика-Каролина круглой сиротой. Уже в четырнадцать лет она выдана была замуж за маркграфа Бранденбургского. Но вскоре овдовела. В шестнадцать лет она помолвлена была с сыном Яна III Собесского, однако брак из-за политических событий и интриг расстроился. Тут же юная вдова вышла замуж за князя Нейбургского Карла III Филиппа. Оттого-то в многочисленных более поздних судебных и исковых документах наследство Радзивиллов именуется «нейбургским наследством».
Не смогла последняя из Радзивиллов, потомков Киевского воеводы Ежи (Иеремии) Радзивилла, родить наследников князю Карлу III Филиппу, покинула сей мир молодой и прекрасной. Ветвь княжеская пресеклась, род угас.
А письма Богуслава Радзивилла адресованные Анне-Марии сохранились и до сего дня несут свет человеческих отношений и страстей середины XVII века на фоне дворцовых интриг, войн и социальных потрясений. Открывая драгоценную истину, что нет в мире ничего дороже отдельной человеческой судьбы, жизни души, из которых и складывается история государств, народов, цивилизаций…
"ЗАГОВОР"
| |
